Альдо Серена, бывший нападающий `Интера`, `Милана`, `Ювентуса` и сборной, ныне телекомментатор, рассказывает: “Я никогда не был пенальтистом… Мне позвонил Пеллегрини, чтобы продать меня в `Юве`, но был концерт Спрингстина”.
Альдо Серена, на самом деле Антонио, по прозвищу Тонино…
“Когда я родился, родители поручили моей бабушке зарегистрировать меня в мэрии как Антонио, это имя они сообщили и священнику для крещения. Однако она, никому не говоря, в ЗАГСе записала меня как Альдо, в честь моего деда, который умер годом ранее. Правда открылась в первом классе, во время переклички учителя. Моя бабушка призналась… Я Альдо, но в Монтебеллуне для многих я так и остался Тонино.”
Вырос в провинции Тревизо, в Монтебеллуне шестидесятых: школа… и работа.
“С восьми лет я проводил послеобеденное время, помогая отцу в компании моего дяди. Мы делали обувь для гор, для скалолазания и для треккинга. Были другие времена, это было нормально, что дети помогали взрослым. Этот опыт закалил меня. Когда я дебютировал в Серии А за `Интер`, под Северной трибуной `Сан-Сиро` я увидел всех рабочих фабрики, и это дало мне дополнительный заряд энергии. Когда я забил, я побежал к их сектору, чтобы отпраздновать вместе с ними.”
В архивах говорится, что у вас в комнате висел постер Джанни Риверы, звезды `Милана`. Разве вы не были фанатом `Интера`?
“Я был суперфанатом `Интера`, но в 12-13 лет меня и других ребят взяли на просмотр в Миланелло, и нам подарили постер с автографом Риверы, которого в тот день там не было, потому что он был в сборной. Просмотр прошел неудачно. Никого не взяли, я был маленький, тогда ростом метр пятьдесят шесть. Постер остался мне как утешение.”
Кто были вашими кумирами?
“Нестандартные игроки, те, кто носил гетры спущенными: Бест, Мерони, сам Ориали, и швед Эдстрём.”
Вы взяли прыжок для удара головой, ваш коронный прием в футболе, из баскетбола?
“Да, в оратории мы переходили с футбола на баскетбол и наоборот. По TeleCapodistria мы смотрели матчи чемпионата Югославии по баскетболу. Мы хотели быть Косичем и Далипагичем… Баскетбол научил меня прыгать и играть жестко, но для попадания в корзину у меня не было нужного роста. Я остановился на метре восьмидесяти семи, маловато.”
Далипагич
Серена прекрасно играл головой, настолько, что Адвокат Аньелли придумал для него один из своих знаменитых афоризмов: “Серена силен от пояса и выше”.
“Довольно ядовитая и несправедливая фраза, до такой степени, что на следующий день мне позвонил Джампьеро Бониперти (тогдашний президент `Юве`): `Альдо, я только что разговаривал с Адвокатом и сказал ему, что он не должен был так говорить, потому что в тебе мы нашли наследника Беттеги, и неправда, что ты умел только играть головой`. Через несколько матчей Адвокат, в микрофон Франко Косты из Rai, сказал: `Я не думал, что Серена настолько силен`. И он начал звонить мне на рассвете, между 5:30 и 6 утра, как это бывало со многими. Звонил телефон: `Дом Аньелли, я передаю трубку Адвокату`. Первый раз я был оглушен, потом научился мгновенно просыпаться и притворяться относительно ясным. Адвокат хотел знать всё и всегда спрашивал о следующих противниках – это был знак. В воскресенье утром мы встречались с ним на тренировочной базе в Вилла Пероза, перед матчем на `Комунале`. Он приходил со своими собаками, двумя хаски, и в основном шутил с Платини, своим любимцем.”
Джанни Аньелли и руководство Ювентуса
Из `Интера` в `Юве`, летом 1985 года. Долгие переговоры, отмеченные музыкальным событием, верно?
“Я был в `Торино` в аренде из `Интера` и, казалось, должен был остаться там. Однако `Юве` хотел меня, а `Интеру` был интересен Тарделли. Мне звонит Эрнесто Пеллегрини, президент `Интера`: `Серена, мне нужно с вами поговорить, приходите ко мне вечером 21 июня`. А я: `Господин президент, вечером 21-го я не могу, давайте другой день, пожалуйста`. И он: `Нет, у меня весь график забит, есть только это окно. Почему вы не можете?` Я снова: `Потому что у меня билеты на концерт Брюса Спрингстина на `Сан-Сиро“. Пеллегрини даже не знает, кто это, и говорит мне все равно приехать к нему домой, около полуночи, тем более что он живет недалеко от стадиона. Так я ушел пораньше с `Сан-Сиро`, пропустил бисы Босса, его первый концерт в Италии, и направился к дому Пеллегрини. Припарковав машину, пока я переодевался, потому что вспотел, из кустов выскочили два журналиста, Франко Ордине и Фабио Монти. Я поднялся, и Пеллегрини объявил мне о переходе в `Юве` в обмен на Тарделли. Я спустился, и меня начали `пытать` два репортера.”
Брюс Спрингстин
Ваша любимая песня из репертуара Спрингстина?
“`Born to Run`, `Рожденный бежать`. В июне я завершил круг, сходил на концерт Босса на `Сан-Сиро`, сорок лет спустя. 75-летний Спрингстин преподал нам урок, провел трехчасовое шоу без перерывов.”
Вы играли за `Интер`, `Юве` и `Милан`. Вы видели и пережили `Милан` Джусси Фарины, находящийся в упадке, и `золотой` `Милан` Сильвио Берлускони.
“В `Милан` я пришел в 1982 году вместе с Канути и Пазинато, в обмен на Колловати. Команда второй раз вылетела в Серию Б, но люди все равно проявляли невероятную привязанность. Тренер, Иларио Кастаньер, поставил нам зрелищную игру, и мы вернулись в Серию А, но проблемы были. Первый тур, на `Сан-Сиро` против `Самбенедеттезе` (матч, кстати, закончился 2:2, голы `россонери` забили Серена и Верца). В субботу мы приехали в Миланелло на сборы и заметили суету грузовиков и фургонов. Тренер попросил объяснений, и ему ответили, что монтируют конструкции для свадебной вечеринки на следующий день. Фарина, чтобы заработать деньги, сдавал Миланелло в аренду для различных мероприятий. С тех пор мы стали собираться в Милане, в отеле на Ларго Аугусто, в центре. В конце сезона Фарина отправил меня обратно в `Интер` и взял Лютера Блиссетта, английского нападающего, который Кастаньеру не нравился, потому что он атаковал только в глубину на скорости, с неопределенной техникой, и не помогал команде подниматься вверх по полю.”
Блиссет
Ваш второй приход в `Милан`?
“Все было по-другому, Миланелло стал цветущим, прекрасным парком. Все комнаты отремонтированы, все новое и эффективное. Передовой медицинский отдел: Берлускони отправил доктора Тавану на месяц изучать работу медицинского штаба `Чикаго Буллз`, самой известной баскетбольной команды того времени. С Капелло, тренером, у меня были хорошие отношения. С Адриано Галлиани, генеральным директором, немного хуже, настолько, что годы спустя он позвонил в прямой эфир программы `Controcampo`, где я был гостем у Сандро Пиччинини, чтобы в гневном тоне оспорить критику, которую я высказал. Он сказал, что больше не пустит меня на `Сан-Сиро`, но я оставался спокоен и на `Сан-Сиро` проходил как обычно.”
Адриано Галлиани
Чемпионат мира 1990 года в Италии стал поворотным моментом в вашей карьере: гол Уругваю, нереализованный пенальти Аргентине в полуфинале.
“Я никогда не был пенальтистом. Когда дополнительное время закончилось в Неаполе, я рухнул на землю и надеялся, что мне не придется идти к одиннадцатиметровой отметке. Затем Вичини, главный тренер, обратился ко мне: `Альдо, мне не хватает двух бьющих. Ты готов?` Ответ: `Мистер, пройдитесь еще раз и, если что, вернитесь ко мне`. Через несколько мгновений Вичини снова подходит, я говорю ему `да` и вхожу в транс. Я встаю и чувствую, как ноги каменеют, становятся мраморными. Пытаюсь глубоко дышать, чтобы прогнать тревогу, но ничего. Когда я иду к точке, ворота становятся все меньше, а вратарь (Гойкоэчеа, специалист по отражению пенальти) – все больше. Я на грани панической атаки, боюсь слишком сильно направить удар в угол и не направляю его достаточно, вратарь отбивает. Я погружаюсь в полную темноту. Я не помню ничего из последующих часов, моя память возобновляется с матча за третье место против Англии в Бари.”
Момент после промаха с пенальти
Однако у вас хватило смелости пробить пенальти. Другие, включая некоторых звезд, в аналогичных обстоятельствах уклонялись.
“Но я всех их понимаю. Если кто-то не чувствует себя готовым, если ему плохо, лучше отказаться. С того дня я больше не бил пенальти. Однако в Межконтинентальном кубке 1985 года в Токио с `Юве` я пробил и реализовал пенальти, но там было по-другому, я знал, что в списке, я готовился. На Чемпионате мира 90 года я не тренировал пенальти.”
Токио 1985, выигранный Межконтинентальный кубок, незабываемое фото Платини, лежащего после отмененного гола.
“Я хотел бы быть как он, обладать его умом и иронией. Он умел остроумно упрекать. Однажды, как только я приехал в Турин, он спросил меня: `Альдо, ты рад быть здесь?`. А я: `Конечно. За моей спиной ты, который дает мне фантастические пасы. С флангов идут навесы от Мауро и Кабрини. Что еще я мог бы желать?` И он: `Знаешь, это я тебя хотел сюда? И знаешь почему? Потому что я хотел бы, чтобы ты головой скидывал мне мяч назад, чтобы я мог бить`. Он говорит это с улыбкой, и я понимаю, что это просьба, хорошо замаскированная критика: `Хорошо, Мишель, я понял`. С того дня, как только мог, я головой искал Мишеля.”
Мишель Платини
Вы играли за `Интер`, `Юве` и `Милан`: к какой из этих команд вы больше всего привязаны?
“Я всегда был болельщиком `Интера` и в черно-синей форме выиграл рекордное скудетто с Трапаттони, однако опыт в `Юве` был уникален. В Турине я нашел одновременно семейную и очень организованную обстановку. Было невероятное внимание к деталям, мы общались по любому поводу, даже из-за неудачного интервью. В `Юве` я совершенствовался, и в `Юве` я оставил частичку своего сердца, в том числе потому, что там у меня был Гаэтано Ширеа как товарищ по команде и капитан. Я пришел из `Торино`, он принял меня как брата. Он был звездой как на поле, так и за его пределами.”
Гаэтано Ширеа, игрок `Ювентуса`
В `Интере`, в Милане 80-х, где `пили`: расскажите о легендарных вечеринках в доме Николы Берти.
“В личной жизни я был серьезным и сдержанным, пока не встретил Николу, который научил меня здоровой легкости. Футболист подвергается огромному давлению и нуждается в его сбросе, чтобы быть свободным разумом во время игры. В его доме на площади Либерти, в самом центре Милана, у Николы была терраса с видом на Корсо Витторио Эмануэле, и он устраивал открытые вечеринки, в том смысле, что двери были распахнуты, и мог войти любой. Там были не только красивые девушки. Однажды вечером в углу я нашел сидящего писателя Андреа Де Карло, автора книги `Поезд из сливок`, которую я читал. Он сидел, скрестив руки, и наблюдал за происходящим.”
Серена и Диас вместе с Николой Берти
Лето 1994: Серена на чемпионате мира в Америке как болельщик.
“Я и Шалимов (экс-игрок `Фоджи` и `Интера`) были гостями в доме Николы Берти и его партнера в Сохо, Нью-Йорк. Это был очень красивый дом, многоэтажный, который затем был продан певице Патти Смит. И там тоже был такой поток людей. Приезжали модные фотографы с топовыми моделями того времени (Серена не называет имен, но речь идет о Наоми Кэмпбелл, Еве Герциговой, Линде Евангелисте). В дни отдыха многие игроки сборной Сакки приезжали туда расслабиться.”
Ева Герцигова
И вы допустили ошибку с дочерью Сакки.
“Матч Италия-Ирландия, я сижу на трибуне рядом с двумя блондинками, которые мне кажутся американками. Италия проигрывает, и я, как болельщик, ругаю главного тренера, потому что хочу, чтобы он выпустил Николу. После проигранного матча одна из них спрашивает меня: `Извините, можно пройти?` А я: `Ах, вы итальянка!` И она: `Я Федерика Сакки, дочь главного тренера`. Я провалился сквозь землю, но партнер Николы придумал гениальный ход: `Сегодня вечером мы устраиваем вечеринку в нашем доме в Сохо, почему бы вам тоже не прийти?` Они согласились, пришли, и мы все прояснили.”
Арриго Сакки, главный тренер сборной Италии
Закончим вашей второй жизнью, жизнью телекомментатора.
“Летом 1994 года мне звонит Этторе Роньони из Mediaset: `Беттега (тогдашний ведущий футбольный эксперт на телеканалах Берлускони) возвращается в `Юве` в качестве руководителя. Хочешь занять его место в телерепортажах?` Я соглашаюсь и начинаю с товарищеского матча `Лацио` – `Аякс`. Игра была вялая из-за жары, и я сразу же сказал это с силой. Слышу голос в наушниках: `Минус двадцать тысяч зрителей`. Я продолжаю настаивать, и мне приходит новая фраза: `Еще минус десять тысяч`. В перерыве режиссер Попи Бонничи говорит мне: `Альдо, это я говорил. Хочу напомнить, что мы коммерческое телевидение, и рейтинги важнее всего. Рассказывай, что видишь, ничего не приукрашивай, но делай это умеренно, без преувеличений, иначе ты обрушишь рейтинги`. Это был урок, с тех пор я стал внимательнее к тону и языку.”
В скольких телерепортажах вы участвовали?
“Не знаю, единственная точная цифра – это 17 финалов Лиги чемпионов.”
С какими телекомментаторами вы работали?
“Пардо – это монстр в диалектике и способности находить информацию в интернете во время матча. В Sky, где я сейчас работаю, меня впечатляет подготовка, внимание к деталям. Особую привязанность я испытываю к Бруно Лонги и Сандро Пиччинини, моим первым товарищам по путешествию. Вместе мы пережили множество приключений.”
Пардо и Пиччинини (справа)
Самый прекрасный момент в вашей спортивной жизни?
“Олимпийские игры в Лос-Анджелесе в 1984 году. Мы заняли четвертое место, `картонную медаль`, проиграв в полуфинале Бразилии и в матче за третье место Югославии, но опыт в олимпийской деревне был волшебным, только там я нашел истинную суть спорта.”
